В это время обычно я включал капельный полив и шел подстригать подросшие кусты. Дальше они шли на сушку, а потом на измельчение. Когда пробуешь свой продукт, понимаешь, как же божественно чувствует себя в этот момент твой покупатель. Для меня, это как путешествие сквозь время, когда кустарники зелёного сада сменились сменились бетонным вакуумом со своими законами и порядками. Все повторяли, в вакууме нет жизни, там все мертво. В изоляции, в иерархической пирамиде мне приходилось искать свое место. У людей здесь непреклонные правила, которым они обязаны следовать, чтобы сохранить остатки своего авторитета. Это измерение кажется здешним жителям привычным, они давно забросили свои сады.

Я рисую его ветви на стенах, я пытаюсь представить себе его запах, хочу погрузиться в его дебри. Обитатели вакуума не хотят ничего слышать о моих саженцах, они считают это бредом, но нового товарища я всё-таки нашел.

Он отзывается только на кличку "Косяк". Он говорит что до того, как серость стала доминировать в его жизни, его цветом тоже был зелёный, его любовью был сад. Мне невыносимо хочется убраться как можно дальше от сырых обшарпанных коробок. Даже во снах каждый раз я вижу сад. Его запах поймут только избранные. Дым, который я выдыхаю, обволакивает меня, и рядом появляется Косяк. Это джин, который словно вылетел из дыма. Я вдохнул дымка ещё раз, и мир стал зеленее. Я открыл глаза. Передо мной вертухай, а за – ним серые стены. Крик о подъёме с нар. Пора идти работать в цеха, но я уверен: мой сад меня дождется.